Čertovščina a čerti v tvorbe N. V. Gogoľa a M. Bulgakova

Черти и ангелы, как символы Зла и Добра, возникли в парадигме христианского мышления. Творчество Гоголя – золотая колыбель демонов и херувимов, ведьм и колдунов, чертей и чертовщины (особенно в "Вечерах на хуторе близ Диканьки" и в "Петербургских повестях"). Но, как ни странно, гоголевские черти, символы зла, не так уж злы и страшны. Человек способен их обезвредить и заставить чертей служить ему, делать добро («Ночь перед Рождеством» – полет Вакулы). Аналогичные вопросы напрашиваются и при анализе чертовщины и чертей в творчестве М. Булгакова. Силы зла – Воланд со своей свитой – хотят делать свою работу, т. е. Зло, но, увы, не получается. Их чертовщина (Варьете) не творит, а разоблачает зло. Воланд не является творцом демонического зла, а наоборот, он спасает от исторической несправедливости ("Мастер и Маргарита" – полет Маргариты). Булгаков и его учитель Гоголь являются выразителями специфики русской демонологии. Гоголевские черти – представители зла, которыми владеет человек, а булгаковские черти – это зло, которое распоряжается человеческими судьбами. Проблема чертей и чертовщины – это лишь частица универсальной проблемы человека и человечества – проблема добра и зла в структуре человека, в социальных формах жизни, в трансцендентальных намерениях Бытия. Их анализ в творчестве Гоголя и Булгакова может нам помочь при их демистификации в жизни и литературе прошлого, настоящего и будущего.

Čerti a anjeli ako symboly Zla a Dobra vznikli v paradigme kresťanského myslenia. Tvorba Gogoľa je zlatou studňou démonov a cherubínov, stríg a čarodejníc, čertov a čertoviny (napríklad v zbierkach Večery na Dikanskom laze a Peterburgské poviedky). Zvláštne je, že Gogoľovi čerti, symboly zla, nie sú takí strašní, akí by mali byť. Človek má moc ich zneškodniť, je schopný donútiť čertov, aby mu slúžili a tým konali Dobro (Noc pred Vianocami – let Vakulu). Podobné otázky sa natískajú pri analýze čertov a čertoviny v tvorbe M. Bulgakova. Sily Zla – Woland so svojou suitou – chcú robiť svoju prácu, t.j. páchať Zlo, ale nedarí sa im. Ich čertovina (Varieté) ne pácha, ale potupuje Zlo. Woland nie je tvorcom démonického Zla, naopak, svojimi činmi chráni pred historickou nespravodlivosťou. (román Majster a Margaréta – let Margaréty). Bulgakov, rovnako ako jeho učiteľ Gogoľ, predstavuje isté špecifikum ruskej demonológie. Gogoľovi čerti predstavujú Zlo, ktoré človek vie ovládať. Bulgakovskí čerti sú Zlo, ktoré riadi ľudské osudy. Otázka čertov a čertoviny je len zlomkom z univerzálnych problémov človeka a ľudstva, problémov, ktoré sa týkajú dobra a zla v štruktúre človeka, v sociálnych formách života, v transcendentálnom Bytí. Ich analýza môže napomôcť demystifikovať život a literatúru minulosti, súčasnosti aj budúcnosti.